Московская Ночь ...
Память ...
Песни

* * *

Сквозь шторы - узкая совсем полоска ночи.
Смотрю и удивляюсь между прочим,
На ветерка небрежную походку…
Я подтяну колени к подбородку,

Устроюсь поудобней на кровати…
Зажженный свет - как, все-таки, не к стати!
О чем я? Да. За шторами - погода.
И узкая полоска небосвода.

Тогда листва, лаская слух, как тело,-
Тепло шуршало… Сердце томно пело…
И пахло сладковато тополями,
И что-то там происходило с нами!..

Как будто сон. Я снова просыпаюсь.
Не знаю, от чего, и сомневаюсь,
Что там, тогда, все было наяву…
И забываюсь, и опять плыву,-

К тем облакам, тяжелым от дождей,
К той тишине, вдали от площадей…
Наверно, ветер стих. И снег - устал.
Он, правда, долго пригоршни кидал

В свет фонарей, что виден мне в окно,-
В полозке узкой, той, где не темно…
Опять… Наверно, я схожу с ума.
А, может, я придумала сама

Тогда - тепло цветущих фонарей,
Сейчас - покой простуженных аллей?
Под одеяло - голову в песок!
Включить будильник. Быстро выпить сок.

Еще быстрее - в сон. Да будет так!
Пусть будет лучше сон, чем этот мрак…

* * *

Только это ничего не значит -
Не вернуть растаявшие дали…
Дни, такие близкие к удаче, - 
Как роса к полудню отмерцали.

Не нашлось для них немного тени,
Что хранит, от солнца нежно прячет,-
И они сгорали и звенели…
Только это ничего не значит.

Теплый ветер, ни во что не веря,
Города чужие согревает.
Может быть, о чем-то я жалею,
Может быть, чего-то я не знаю…


* * *

Прости меня, прости меня скорей,
За то, что ты любил меня когда-то.
Прости за то, что в памяти твоей
Любовь моя - как высшая награда.

Прости меня скорей за то, что я
Тебя держать теперь уже не буду.
За то, что я смогу на склоне дня
Тебя простить и боль свою забуду.

Пожалуйста, прости меня скорей,
За то, что наши чувства не угасли,
А я в неверном свете фонарей
Хочу исчезнуть окликом напрасным.

Прости меня за все и ничего,
Оставь мой мир, забудь мою дорогу.
И имени касаясь моего,
Прощай меня все время понемногу...

* * *

Трава росистая не тронута рассветом,
Над прудом – дымка талого тумана,
Окрашен бледноватым лунным светом
Холодный воздух, пахнущий дурманом…

И тянет от воды… И тянет в воду –
Шагнуть, уплыть, стать воздухом прозрачным,
Но сложно сделать шаг, не зная броду, -
Ведь страшно сделать выбор, неудачный…

* * *

В конце-концов, кому какое дело,
О чем так страстно катится слеза?
В окно стучатся ветки неумело,
Я неумело тру рукой глаза…

Мы в этом мире так несовершенны,
Но - счастливы!.. Хотя порой, под дождь,
Так кажется горька и откровенна
Страдания придуманная дрожь.

Хотя порой такая безысходность
Рвет в клочья неразмокшие платки…
Хотя порой надуманность и сложность
Нам кажутся залогом правоты.

* * *

Томленьем полон летний вечер долгий,
Чуть слышно джаз звучит, притушен свет,
И, словно аромат неясно-тонкий,
Неслышно тает счет бездумных лет…

Нет времени. Нет этой страшной силы,
Что заставляет память трепетать.
Как будто ночь случайно погасила
Вчера и завтра, дав душе летать…

Что будет с нами – здесь, среди Вселенной,
Забытыми в безмолвьи пустоты…
Нет времени. Лишь джаз да горка пепла –
От сигарет. От дней. От суеты.

* * *

Ночной покой. Пустынные аллеи.
Закат погас давно, забрав тепло.
И небеса бездушно оталели,
Осыпавшись за крыши серебром…

Шуршанье шин и чей-то шаг спешащий
Уже не нарушают тишину,
И легкий дым предчувствия, манящий,
Скрывает светлым облаком луну.


* * * 

Дождь - по стеклу, дождь, дождь по крышам машин...
С музыкой - в ночь, в брызги намокших шин.
В брызгах летят капли твоих сомнений,
Капли дождя и чьих-то чужих решений.

Город не спит - город зовет огнями,
Вдаль по шоссе - в что-то, что будет с нами.
Мягче рулем - в этой стихии власти
Прямо в стекло брызгами бьется счастье.

Знаешь, что ждут, знаешь, что будет лучше...
Стены воды? Дождь - это тоже случай.
В стае машин, плавно давя на газ,
Без сожалений - в дождь, словно в первый раз!

***

Мы на кухне курили. И свет над столом...
Мы несложно болтали о том и о сем.
Тишина... И ритмично стучали часы.
Что-то снова придется сложить на весы.

Что-то снова придется решать и менять,
Что-то снова найдется, что надо-бы знать.
Тишина. И недвижный покой темноты.
Ночь взошла над Москвой. Где-то я. Где-же ты? 

***

Туда не ходят поезда,
И не летают самолеты,
А там живет моя беда -
Меняет прошлое - на ноты.

И там живут мои друзья,
Давно ушедшие в заботы,
И там живут мои "нельзя",
И там живут мои "да что ты!"

Туда не ходят корабли,
Туда не носят телеграммы, -
На самый краешек земли,
Где сны зализывают раны.

***

Возвращение опасно ностальгией.
Ностальгией по давно ушедшим дням.
По местам, что стали несколько другими,
По не сказанным, но прожитым словам.

Возвращаться так-же трудно, как прощаться.
Тем не менее, поверив чудесам,
Как-же здорово порою возвращаться
К возвращающим безумие местам!

***

Капелька расплавленного золота
В тучи опускалась, не спеша.
Под ударом крошечного молота
Мелко рассыпается душа.

Я прощу обиды и обидчиков,
И сама прощенья попрошу.
Среди старых, скошенных наличников,
Я свое спокойствие ищу.

В городках, затерянных за ливнями,
В золотистом шелесте лесов,
Средь камней, обкатанных приливами,
Средь хранимых эхом голосов.

***

Над Москвою - тучи-облака,
А над ними - звездные века.
Утро осени нетронутого дня, -
Этой осени нет дела до меня.

День - не начатая пачка сигарет:
Распечатан будет, выкурен, и - нет.
А окурки будут выброшены прочь -
В чисто вымытую пепельницу - ночь.

И опять, над новой пачкой, - облака,
И открыть ее потянется рука...
Только осени нет дела до меня:
Мне дается эта пачка без огня.

***

Октябрь. Первое число.
Машин строка - на повороте,
И осень знает ремесло:
Позолотит леса к субботе.

И размышленья - ни о чем
(Автобус - тепл, асфальт, машины),
Что было, будет - ни при чем:
Покой и легкость без причины.

***

Наши встpечи еще пpидут,
Наши звезды еще нас ждут,
Пеpекpесток наших путей
Еще скpыт от наших огней.

И еще не pожден pассвет,
Чей бы мы наблюдали свет,
Самолет не поднял кpыла,
И в туман тpопа не легла.

Но ведь знаем - Вы, да и я,
Что, вpащаясь, эта Земля,
Нам подаpит закатный час, 
Когда я поцелую Вас.

***

Четыpнадцать тpидцать тpи. 
И еще - 40 секунд.
Хватит еще на стих -
Легкий, бесцельный тpуд.

Хватит еще на вздох,
Хватит еще на взгляд...
Хватит. Но чем-же плох
Стpочек неpовных pяд?

Споp за окном машин...
Стекла души пpотpи:
Вpемени в песнях шин
Больше, чем тpидцать тpи.

***

Тишину наpушая лесную
Тех кpаев, где скучают олени,
Мчится поезд, платфоpму минуя,
Мимо мною отбpошенной тени.

Этот поезд, взметая снежинки
Раззолоченным солнечным утpом,
Пpолетая, уносит каpтинки
Мною так и не сложенных судеб:

Белоснежные клочья тумана,
Пpедзакатные гоpные кpучи,
И в далекой степи, над куpганом, -
Непpолитые темные тучи...

Но скpываются за повоpотом
Поезда, что не pаз мне пpиснятся,
И, снежок пpочеpтив обоpотом,
В электpичку спешу я подняться.

***

Нелепица несказанных слов,
Костеp из неpастопленных дpов,
И капли непpолитых дождей
Стекают с ветвей!..

И цвет твоих заботливых глаз, 
И мой, - такой бессвязный, -  pассказ,
И - поиск такта в тяжести фpаз,
Теpзающих нас.

Ну кто pешится пеpвым начать,
Когда так безопасно молчать?
И в фонаpях уснувших аллей
Нет памяти дней,

И можно посмотpеть на закат: 
Гоpят опоpы стаpых пpегpад;
И пpосто посмотpеть на pассвет, -
Где ясен ответ.

* * *

Дым и пепел - в дрожащей руке
Ни мольбы, ни печали, ни света:
Так на влажном Балтийском песке
Исчезают намеки ответа,
	
Так на мшистых Карельских камнях
Золотятся искринки удачи,
Так в Московских безудержных днях
Ничего б не сложилось иначе.

* * *

Что наша жизнь, как не строка ошибок,
Набросанных неверною рукой;
Как не пейзаж печалей и улыбок
В тиши каштанной тени городской?

Что наша жизнь? Тоска и наслажденье,
Безумный пыл, холодная любовь;
Как за грехом приходит откровенье,
Так за строкой - строка ложится вновь.

* * *

Еще один законченный романс,
Еще однажды сердце отболело,
Еще один сошедшийся пасьянс, -
Еще одно удавшееся дело.

Еще одна минута пустоты
В немом огне закатного сиянья,
Еще одна рифмовка "Я и ты",
В романсе нерожденного прощанья.

* * *

Мы со старых стоянок уходим на новый маршрут,
Только тлеет костер - догорает в ночной тишине.
В нем сгорают мосты, в нем горят миллионы минут,
За которые счет уж не выставить новой весне.

Море - вечно. Оно будет завтра плескаться волной
У камней, где погаснет закат нами прожитых дней.
Мы идем, оставляя костры догорать за собой,
Чтобы море могло освещать отблеск новых огней.

* * *

Так принято, что осень - расставанье,
Пора дождей и гаснущих огней.
Так принято - печальное прощанье
И вереница одиноких дней,

И яркая листва в пустынных парках,
И мягкий свет безмолвных фонарей...
Так принято. Итог свиданий жарких 
Всегда - молчанье замкнутых дверей.

Всегда - закат, ведущий неуклонно
К неловким шуткам, смене сигарет,
К тяжелой тишине у телефона,
Где пустота - единственный ответ.

* * *

Как легко меняются привычки -
Сигареты, запах, макияж;
Как легко включаются в кавычки
Старые слова - былой мираж!

Как легко мы привыкаем к новым:
Фразам, сигаретам, суете,
Как легко, - одним банальным словом, -
Прогоняем тех, кто нам - "не те".

Как легко смеемся и тоскуем,
Как легко болтаем и молчим!
Как легко упоминаем в суе
Свой последний, но отживший гимн!

Как легко привыкнуть к новым песням,
Как легко иные вина пить,
Как легко быть то - поврозь, то - вместе,
Как легко и просто - просто быть!

***

Ночь за окном, город уснул, медленно падает снег.
В этом снегу, прочь от Москвы, поезд ускорит бег!
Он унесет в сердце своем крошку моей души...
А за окном падает снег в сонной ночной тиши.

Светят тепло капли окон сквозь сигаретный дым,
Но для меня этот огонь, кажется, стал чужим...
Там, где слышна песня колес, там, где сегодня ты,-
Даже сквозь сон светит в мой дом лучик твоей звезды.

Скрип тормозов... Снова - вперед... Снова - быстрей, быстрей!
Вдаль от Москвы, вдаль от меня, вдаль от счастливых дней!
Но не грусти: все впереди, снова придет рассвет,
Может быть с ним, падая, снег мой донесет привет.


* * *

В стакане - пиво, в пальцах - сигарета,
И до конца осталось два куплета,
А карандаш, шуршащий по бумаге,
Чуть глушит звук дождя весенней влаги.

И чьи-то пальцы чуть ласкают струны,
И свет за тучей, - искренний и юный,-
Как будто здесь... А в пальцах - сигарета,
И до конца осталось пол-куплета.